Настоятелем монастыря Кэннин был Мокурай — Безмолвный Гром. У него был любимец по имени Тоё, которому было всего двенадцать лет. Тоё видел, как другие ученики каждое утро и каждый вечер приходят к учителю за указаниями по сандзэн — индивидуальному наставлению, когда ученику задается коан, упражнение для остановки блужданий ума.
Тоё тоже захотел себе сандзэн. “Подожди немного, — сказал Мокурай, — ты еще слишком мал”.
Но ребенок так настаивал, что учитель, наконец, согласился.
Вечером в назначенный час маленький Тоё пришел к Мокураю за сандзэн. Он сообщил о своем приходе ударом в гонг, не переступая порога, трижды почтительно поклонился и сел перед учителем, сохраняя вежливое молчание.
— Ты можешь слышать звук двух хлопающих ладоней, — сказал Мокурай. — Покажи мне, как звучит одна. Тоё поклонился и ушел в свою комнату размышлять над задачей.
Из окна слышалась музыка гейш. “Ага, нашел!” — воскликнул он. На следующий вечер, когда учитель попросил его показать хлопок одной ладони, Тоё стал играть музыку гейш. “Нет, нет, — сказал Мокурай, — не годится. Это вовсе не хлопок одной ладони. Ты ничего не понял”.
Решив, что музыка может ему мешать, Тоё перебрался жить в тихое место. Он медитирует снова. Что же может быть хлопком одной ладони? Вот он случайно слышит звук капающей воды. “Есть”, — догадался Тоё. Прийдя снова к учителю, он изобразил этот звук. “Что? — спросил Мокурай. — Это же звук капающей воды, но не хлопок одной ладони. Попробуй еще”.
Напрасно Тоё медитировал снова, стараясь расслышать звучанье одной ладони. Он слышал звук ветра, но и этот звук был отвергнут. Он слышал крик совы, но и это не подошло. И шелест саранчи также не был звучаньем одной ладони.
Больше десяти раз приходил Тоё к Мокураю с разными звуками. Все они не годились. Почти целый год размышлял он о том, чем может быть звучанье одной ладони. Наконец Тоё вошел в настоящую медитацию и оказался за пределами всех звуков.
“Я больше уже не мог собирать звуки, — объяснял он потом, — и поэтому достиг беззвучного звука”. Тоё постиг звучанье одной ладони.
22. “Мое сердце горит огнем”
Соен Сяку, первый учитель дзэн в Америке, говорил: “Мое сердце горит огнем, но глаза холодны, как остывший пепел”. Он выработал следующие правила, которые выполнял ежедневно всю свою жизнь.
Утром, до одевания, зажги палочку благовоний и медитируй.
Ложись спать в одно и то же время. Принимай пищу через определенные промежутки времени. Ешь умеренно и никогда не доходи до удовлетворения.
Принимая гостей, оставайся таким же, каким бываешь один. Находясь один, веди себя так же, как при приеме гостей.
Следи за тем, что говоришь, и что бы ни сказал — исполни.
Когда возникает возможность — не упускай ее, но прежде, чем делаешь, всегда дважды подумай. Не жалей о прошлом. Смотри в будущее. Обрети неустрашимую готовность героя и любящее сердце ребенка.
Ложась спать, засыпай так, будто этот твой сон — последний. Проснувшись, оставляй постель сразу, словно выбрасываешь старую обувь.
23. Уход Эсюн
Монахине Эсюн было уже за шестьдесят, когда она собралась оставить этот мир. Она попросила монахов сложить во дворе погребальный костер.
Твердо усевшись посреди деревянной пирамиды, она подожгла вокруг себя ее края. — О, сестра, — воскликнул один из монахов, — тебе горячо?
— Это может тревожить лишь такого болвана, как ты, — ответила Эсюн. Пламя поднялось, и она отошла.
24. Чтение сутр
Один крестьянин попросил монаха секты Тэндай прочесть сутры над своей умершей женой. После чтения он спросил: “Ты считаешь, что моей жене это пойдет на пользу?”
— Не только твоей жене, но и всем чувствующим существам[1] приносит пользу чтение сутр, — ответил монах.
— Ты говоришь, что это приносит пользу всем чувствующим существам, — сказал крестьянин, — но моя жена, верно, еще очень слаба, и другие могут обмануть ее и присвоить положенную ей пользу. Будь добр, прочти сутры только для нее одной.
Монах пояснил, что каждый буддист стремится нести благо всем живым существам и рад служить каждому из них.
— Прекрасное учение, — решил крестьянин, — но прошу тебя, сделай лишь одну оговорку. Мой сосед такой грубиян и подлец — ты уж исключи из всех чувствующих существ хотя бы его.
25. “Еще три дня”
Суйво, ученик Хакуина, был умелым учителем. Как-то во время летнего уединения к нему пришел ученик с одного из островов юга Японии. Суйво дал ему задачу услышать звучание одной ладони.
Ученик пробыл три года, но не смог выдержать испытания. Однажды ночью он в слезах пришел к Суйво. “Придется мне в стыде и смятении возвращаться на юг, — сказал он, — раз я не могу решить задачу”.
“Подожди еще неделю и медитируй постоянно”, — посоветовал Суйво. Но просветление все еще не приходило к ученику. “Попробуй еще неделю”, — сказал Суйво. Ученик повиновался, но тщетно.
“Еще неделю”. Снова без толку. Отчаявшийся ученик просил отпустить его, но Суйво предложил ему медитировать еще пять дней. Они также не принесли успеха. Тогда он сказал: “Медитируй еще три дня, и если ты и тогда не достигнешь просветления — тебе лучше покончить с собой”. На второй день ученик стал просветленным.
26. Диспут за приют
В храме дзэн мог остановиться каждый странствующий монах, которому удавалось выиграть диспут о буддизме у кого-нибудь из уже живших там монахов. Если же он терпел поражение, ему полагалось идти дальше.
В одном храме на севере Японии жили вместе два брата-монаха. Старший был ученым, а младший глупым и кривым на один глаз.
Однажды странствующий монах попросил приюта, вызвав их, как полагалось, на диспут о тонкостях учения. Устав за день от занятий, старший брат приказал младшему пойти вместо себя. “Иди и предложи дискутировать молча”, — предупредил он его.
Молодой монах и странник вошли в храм и уселись там. Вскоре пришелец встал и, зайдя к старшему брату, сказал: “Твой младший брат — замечательный парень. Он выиграл диспут”. — “Расскажи мне, как это произошло”, — попросил старший.
— Так вот, — начал странник, — сперва я поднял вверх один палец, представляя Будду, Просветленного. Он же поднял два пальца, обозначая Будду и его учение. Тогда я поднял три пальца, символизируя Будду, его учение и его последователей, живущих в гармонии. На это он потряс перед моим лицом сжатым кулаком, показывая, что все они происходят из одного и того же осознания[2]. Поэтому он победил меня, и я не могу здесь больше оставаться. Сказав так, путник ушел.
— Где этот тип? — спросил, вбегая, младший брат.
— Я понял, что ты победил его.
— Я не победил, но зато сейчас я его отделаю!
— Ну-ка расскажи мне о диспуте.
— Едва завидев меня, он тут же поднял один палец, нагло намекая на то, что у меня всего один глаз. Поскольку он человек посторонний, то я решил быть с ним вежливым и поднял два пальца, поздравляя его с тем, что у него есть оба глаза. Тогда этот бесстыжий негодяй поднял три пальца, показывая, что у нас всего три глаза на двоих. Тут я рассвирипел и только было начал его бить, как он сбежал.
27. Счастливый голос
После смерти Банкэя слепой, живший неподалеку от его храма, рассказывал другу: “Я слеп и не вижу лица человека, но могу по голосу судить о его характере. Обычно, когда я слышу, как кто-то поздравляет другого с успехом или удачей, то я слышу еще и скрытую нотку зависти. Когда же утешают в несчастьи, я слышу радость и довольство, точно утешающему приятно, словно его самого теперь ожидает что-то хорошее.
Но сколько я помню Банкэя, его голос всегда оставался искренним. Когда он говорил о счастье, я не слышал ничего, кроме счастья, а когда он выражал печаль, то все, что я слышал, было печалью.
28. “Открой свою сокровищницу”
Дайдзю пришел к китайскому мастеру Басо. Басо спросил его: “Что ты ищешь?”
— Просветление, — ответил Дайдзю.
— У тебя же есть своя сокровищница, зачем искать снаружи? — спросил Басо.
— Где же моя сокровищница? — спросил Дайдзю.
— То, что ты просишь и есть твоя сокровищница, — ответил Басо.
Дайдзю прозрел! Потом он убеждал друзей:
“Откройте свою сокровищницу и воспользуйтесь ее богатствами”.
29. “Нет воды, нет луны”
Когда монахиня Чиёно изучала дзэн у мастера Букко из Энгаку, она долго не могла достичь плодов медитации. Как-то лунной ночью она несла воду в старом ведре, стянутом бамбуковым обручем. Вдруг обруч лопнул, дно вылетело, и в этот миг Чиёно стала свободной! В память об этом дне она написала стихи:
По-всякому пыталась уберечь
Я ветхое ведро:
Слабеет обруч, уж почти порвался.
Когда же, наконец, упало дно —
Не стало вдруг воды в ведре!
Не стало вдруг луны в воде!
30. Визитная карточка
Кэйчу, великий учитель дзэн в эру Мэйдзи, возглавлял Тофуку, главный храм Киото. Однажды к нему впервые пришел губернатор. Слуга принес Кэйчу его карточку. На ней стояло: “Китагаки, губернатор Киото”.
— С таким человеком у меня нет отношений, — сказал Кэйчу слуге. — Скажи, чтобы он убирался отсюда. Слуга отнес карточку обратно и принялся извиняться.
— Это была моя ошибка, — сказал губернатор и зачеркнул карандашом слова “губернатор Киото”. — Попроси-ка своего учителя еще раз.
— А, так это Китагаки? — воскликнул учитель, увидев карточку. — Я хочу видеть этого человека.
[1] К этому обширному классу будцисты относят не только всех существ, которых западная наука считает живыми, но также и ряд иных объектов (напр. атомы, минералы, небесные тела) и еще существ из других миров, существование которых эта наука оспаривает. В то же время буддистам хорошо известны и психологические феномены - иллюзии, лишь кажущиеся живыми, которых они к чувствующим существам не относят (прим. пер.).
[2] Т.е. осознания, сделавшего Гаутаму Шакьямуни Буддой (Просветленным) и положившего начало новой фазе развития Вселенной - "повороту колеса Дхармы" (прим. пер.).
