Дзёсю начал изучать дзэн, когда ему было уже шестьдесят лет и проучился до восьмидесяти лет, пока не постиг дзэн. С восьмидесяти и до ста двадцати лет он преподавал.
Однажды ученик спросил его: “Если у меня уже ничего в голове нет[1] — что мне делать?”
— Выбрось это из головы, — сказал Дзёсю.
— Но если у меня там уже ничего нет, как же я могу это выбросить? — продолжал спрашивать ученик.
— Ладно, — сказал Дзёсю, — тогда вынеси это оттуда.
42. Ответ мертвого
Когда Мамия, ставший впоследствии знаменитым проповедником, пришел к своему учителю за индивидуальным наставлением, тот попросил его объяснить звучание одной ладони.
Мамия принялся сосредоточиваться на том, чем же может быть звучание одной ладони. “Ты недостаточно усердно работаешь, — сказал ему учитель. — Ты слишком привязан к еде, богатству, вещам, и это мешает. Лучше б ты умер. Это бы решило задачу”.
Когда Мамия вновь предстал перед учителем, тот снова спросил, как может он показать звучание одной ладони. Мамия тут же упал, как мертвый.
— Мертвый, что надо, — заметил учитель, — а как насчет звучания ладони?
— Еще не решил, ответил Мамия.
глядя снизу на учителя
— Мертвые не разговаривают, — сказал мастер. — Убирайся!
43. Дзэн нищего
В свое время Тосуи был знаменитым учителем дзэн. Он жил в нескольких монастырях и учил в разных провинциях. В последнем храме, где он выступал, собралось так много его поклонников, что Тосуи объявил о намерении прекратить лекции. Он посоветовал всем разойтись кто куда пожелает. После этого никаких его следов никому отыскать не удавалось.
Спустя три года один из его учеников обнаружил его живущим вместе с нищими под мостом в Киото. Он тут же стал умолять Тосуи принять его в ученье. “Если сможешь делать все то же, что и я хотя бы пару дней — приму”, — ответил Тосуи.
Итак, бывший ученик оделся нищим и провел с Тосуи день. На следующий день умер один из нищих. В полночь Тосуи и ученик вытащили его тело и похоронили на склоне горы. Затем они возвратились под мост. Остаток ночи Тосуи спокойно прохрапел, но ученику не спалось. Утром Тосуи сказал: “Сегодня еду просить не нужно. Друг нам кое-что оставил”. Но ученик ничего не мог есть.
— Я же говорил, что ты ничего не сможешь делать как я, — сказал Тосуи. — Уходи и больше не приставай ко мне.
44. Грабитель, ставший учеником
Как-то вечером, когда Сичири Кодзюн читал вслух сутры, к нему вошел грабитель с острым мечом и потребовал кошелек или жизнь. Сичири сказал ему:
“Не мешай. Деньги вон в том ящике”. И возобновил чтение.
Вскоре он остановился и сказал: “Послушай, не забирай всего. Мне завтра платить налоги”. Забрав почти все деньги, незваный гость собрался уходить. “Поблагодари, когда получаешь подарок”, — добавил Сичири. Тот поблагодарил и скрылся.
Через несколько дней грабителя поймали, и среди прочего он сознался в нападении на Сичири. Вызванный в суд, Сичири заявил: “Этот человек не грабитель, по крайней мере в том, что касается меня. Я дал ему деньги, а он меня за них поблагодарил”.
Отсидев свой срок, разбойник вернулся к Сичири и стал его учеником.
45. Хорошее и плохое
Когда Банкэй неделями затворялся с учениками для медитации, на это время к нему сходились ученики со всех концов Японии. Как-то на таком собрании один ученик был уличен в воровстве. Дело было доложено Банкэю с просьбой изгнать виновного. Банкэй не отреагировал на жалобу.
Некоторое время спустя этот ученик был пойман опять, но Банкэй и теперь оставил дело без внимания. Это возмутило остальных учеников. Они составили петицию, в которой просили прогнать вора и заявили, что иначе все они, как один, покинут монастырь.
Прочитав петицию, Банкэй созвал всех и сказал:
“Вы разумные братья-монахи. Вы знаете, что хорошо, а что — нет. Если вы захотите, то сможете уйти и учиться где-нибудь еще. Но что же делать этому несчастному брату, который не отличает хорошее от плохого? Кто ж еще будет учить его, если не я? Я намерен оставить его здесь даже, если уйдете вы все”.
Слезы потоком залили лицо виновного. Страсть к воровству пропала.
46. Как трава и деревья становятся просветленными
В эру Камакура [1192-1333] Синкан шесть лет изучал буддизм школы Тэндай, потом семь лет изучал дзэн, затем уехал в Китай и еще тринадцать лет постигал дзэн там. Когда он вернулся в Японию, многим хотелось расспросить его, выяснить непонятные вопросы учения. Но даже когда Синкан и принимал посетителей, что бывало нечасто, он редко отвечал на вопросы.
Однажды пятидесятилетний искатель просветления сказал Синкану: “С детских лет изучаю я школу мысли Тэндай, но одного никак не могу понять. Тэндай учит, что [в конце концов] просветленными станут даже трава и деревья. Мне это кажется очень странным”.
— Какой толк обсуждать, станут просветленными трава и деревья или не станут? — спросил Синкан. — Вопрос в том, как тебе самому стать просветленным. Об этом ты думал когда-нибудь?
— Такое мне еще никогда не приходило в голову, — поразился пожилой ученик.
— Тогда иди-ка домой и поразмысли над этим, — заключил Синкан.
47. Скупой Художник
Гэссэн был монахом-художником. Прежде, чем начать картину или рисунок, он всегда требовал плату вперед, и была она всегда очень высокой. Он был известен под именем Скупой Художник.
Однажды ему заказала картину гейша.
— А сколько вы сможете заплатить? — спросил Гэссен.
— Сколько запросишь, — ответила девушка, — но я желаю, чтобы ты работал при мне.
И вот в определенный день гейша пригласила его к себе. Она устраивала пир в честь своего покровителя. Гэссен принялся в изысканной манере писать картину. Закончив ее, он потребовал плату, крайне высокую для того времени. Ему заплатили.
Затем, обратившись к своему патрону, гейша сказала:
— Деньги — вот все, что этому художнику нужно. Картины его прекрасны, но ум его грязен, он запачкан деньгами. Его работу, созданную в столь низком состоянии ума, выставлять не годится. Она будет в самый раз на одной из моих юбок. И, скинув юбку, гейша попросила Гэссена нарисовать на ее внутренней стороне другую картину.
— А сколько вы заплатите? — спросил Гэссен.
— Да сколько угодно, — ответила девушка. Гэссен назвал огромную сумму, нарисовал требуемую картину и ушел.
Лишь позже стали известны причины, побуждавшие Гэссена требовать большие деньги. Его родную провинцию часто поражал свирепый голод.
Богатые обычно не помогают бедным, поэтому Гэссен устроил тайный склад, про который не знал никто, и держал его постоянно полным зерна, наготове к такому случаю.
Дорога от его деревни к национальному святилищу была в ужасном состоянии, много путников мучалось, идя по ней. Гэссен решил построить новую дорогу.
Его учитель ушел в иной мир, не успев завершить выполнение своего желания построить храм, и Гэссен решил закончить храм за него.
Когда эти три желания исполнились, Гэссен выбросил кисти и все прочие инструменты и материалы художника. Он взвратился в горы и никогда уже не рисовал больше.
48. Точная пропорция
Сен но Рикю, мастер чайной церемонии, решил однажды повесить на колонну корзинку с цветами. Обратившись к помощи плотника, он указывал ему приподнять корзинку выше, опустить ниже, сдвинуть ее вправо или влево, пока точно не нашел нужного места.
— Вот здесь, — сказал Сен но Рикю наконец. Плотник заметил место, но потом, решив проверить мастера, сказал, что потерял метку.
— Тут? А может быть, здесь? — спрашивал он, указывая на разные точки колонны.
Но чувство пропорциональности было у мастера чайной церемонии настолько верным, что он одобрил лишь ту же самую точку, которую указывал прежде.
49. Черноносый Будда
Одна ищущая просветления монахиня сделала статуэтку Будды и покрыла ее золотой фольгой. Куда бы она не направлялась, всюду она брала этого золотого Будду с собой.
Шли годы, и монахиня все еще носившая с собой своего Будду, поселилась в маленьком провинциальном храме, где уже было много статуэток Будды;
каждая стояла на отдельном маленьком алтаре.
Монахиня решила воскурить благовония перед своим золотым Буддой, но ей не нравилось, что запах расходится к другим статуям. Она соорудила дымоходную трубку, по которой благовония шли прямо к ее Будде. Нос у этой золотой статуэтки зачернялся дымом, совершенно обезобразив лик Будды.
50. Ясное сознание Рёнэн
Буддийская монахиня, известная под именем Рёнэн, родилась в 1797 году. Она была внучкой знаменитого воина Сингэна. Она была наделена таким поэтическим даром и столь пленительной красотой, что семнадцати лет уже была придворной дамой, фрейлиной императрицы. В столь ранней юности ее уже ждала слава.
Но вот горячо любимая ею императрица внезапно умирает, и все мечты и надежды Рёнэн развеиваются. Она остро осознает непостоянство жизни в этом мире. Тогда она и решает изучать дзэн.
Но с этим не соглашаются ее родные и фактически насильно выдают ее замуж. Она уступает, взяв с них обещание, что сможет уйти в монастырь, когда родит троих детей. Рёнэн еще не было и двадцати пяти лет, когда она выполнила это условие. Теперь уже ни муж, ни родные не могли помешать ее намерению. Побрив голову и приняв имя Рёнэн, что значит “ясно осознавать”, она отправляется странствовать.
Прийдя в Эдо, она просится в ученицы к мастеру Тэтсугю. Но, едва взглянув на нее, учитель отказывается — она слишком красива. Рёнэн направляется к другому мастеру, Хакуо. Отказывает ей и он, добавив, что ее красота принесла бы лишь одни неприятности.
Тогда Рёнэн, достав раскаленный утюг, прижимает его к лицу. Вмиг красота ее пропадает навечно. После этого Хакуо принимает ее в ученицы. Отмечая это событие, Рёнэн пишет на задней стороне маленького зеркальца стихи:
На службе придворной я жгла благовонья, Чтоб тонкое платье свое надушить. Теперь же бездомной монахиней лицо себе выжгла, Чтобы в дзэн монастырь вступить.
Когда Рёнэн собралась покинуть этот мир, она написала другие стихи:
Шестьдесят шесть раз созерцали эти глаза
Перемену осенней картины.
Пробыла я довольно под светом луны —
Большего не прошу.
Только слышать бы голос сосен и пихт,
Когда их не колышет ветер...
[1] Ученик полагал, что он уже обрел состояние "пустотности ума", необходимое для перехода к качественно новым уровням сознания, цель медитации в буддизме и йоге (прим. пер.).
